Маленький принц


«Пустыня, ребенок, летчик, роза, барашек и лис... Философская и поэтичная сказка «Маленький Принц» объединяет одновременно и разные культуры, и сердца многих людей, потому что пробуждает в нас лучшие чувства, очаровывает и не перестает удивлять».

Оливье д’Агэ, внучатый племянник писателя

 

Генезис Маленького Принца

Генезис Маленького Принца

Все мы знаем книгу о Маленьком Принце. Мы хотели бы рассказать вам историю этой книги, в некотором роде «историю этой истории», так как мы нашли рисунки, свидетельства и тексты, напоминающие нам об этом загадочном маленьком герое. 

Сент-Экзюпери — художник

«Не умею я рисовать… Черт!» 
«Письма матери», Париж, 30 июня 1919, стр.79, «Галлимар», «Фолио», № 2927 
Знаете ли вы, что любовь Сент-Экзюпери к рисованию зародилась в самом раннем детстве, и он всю свою жизнь находил удовольствие в рисовании или письме на любых клочках бумаги, попадавшим в его руки? В большинстве писем, на своих книгах, в записных книжках он оживлял текст набросками, карикатурами и эскизами. 
«Если бы вы к полудню пересекли улицу Бонапарт и вошли бы в кафе Жарраса на углу улицы, вы наверняка увидели бы там Сент-Экзюпери, сидящего за столом и марающего бумагу. Это определенно был начинающий писатель». 
Бернар Ламотт, «Изящные искусства и Бугатти», «Икар, журнал о французской авиации», 1974, № 69 
В 20 лет Антуан де Сент-Экзюпери посещает занятия в Школе изящных искусств на факультете архитектуры. Он знакомится с художником Бернаром Ламоттом, который через несколько лет проиллюстрирует «Военного летчика». После этого парижского периода, Сент-Экзюпери был приписан ко Второму авиационному полку и рисует уже своих соседей по казарме. После военной службы Сент-Экзюпери работает торговым представителем и в течение двух лет, с 1924 по 1925, бороздит дороги центральной Франции. 
«Мамочка! У меня пальцы закоченели от штурвала. Сейчас полночь. Только что кинул на кровать шляпу и ощущаю всю меру своего одиночества».
«Письма матери», Париж, зима 1925-1926, стр. 174 
Из этого опыта родится богатая переписка с семьей и друзьями. Письма, которые он пишет своим друзьям Джин Эскот и Анри де Сегонь, позволяют ему развеять тоску и в то же время совершенствовать свои таланты художника и юмориста. 
Он любит рисовать, а также пишет рассказы. 1 апреля 1926 года один из них, «Авиатор», был напечатан журналом «Серебряный корабль». Это и была его первая публикация. 

Пилот и  пустыня

В сентябре того же года, Сент-Экзюпери был принят на работу в компанию «Латекоер», расположенную в Тулузе. Он становится вторым пилотом на линии Тулуза-Касабланка-Дакар. Наконец он осуществил свою мечту о полете и живет теперь для осуществления миссии Аэропосталь — во что бы то ни стало доставить почту. 
«Но мимо плыли уличные фонари, приближался аэродром — и старый тряский автобус становился всего лишь серым коконом, из которого человек выйдет преображенным. […] Старого автобуса давно уже нет, но он и сейчас жив в моей памяти, жесткий, холодный и неуютный. Он был точно символ непременной подготовки к суровым радостям нашего ремесла.»
«Планета людей», «Галлимар», библиотека «Плеяды», стр. 178
В конце 1927 Сент-Экзюпери становится начальником аэродрома Кап-Джуби, на африканском берегу. Он говорит о себе, что «работает одновременно летчиком, послом и исследователем». Его окружают морская и песчаная пустыни. Он не стесняется говорить о той монашеской жизни, которую ведет в форте Каза де ла Мар. Мавры дали Сент-Экзюпери прозвище «повелитель птиц». 
«Моя миссия заключается в том, чтобы, наладив связи с маврскими племенами, попытаться по возможности сделать вылазку на непокоренную территорию. Я занимаюсь ремеслом летчика, дипломата и исследователя». 
Письмо Пьеру д'Аге, [в] «Письма матери», стр. 192 
«Самолеты прибывают целую неделю. Затем три дня перерыва. И когда они улетают, я чувствую себя словно наседка, у которой разбежались цыплята. Я тревожусь до тех пор, пока радио не принесет весть об их прибытии в следующий пункт — в тысяче километрах отсюда». 
« Письма матери», стр. 194 
Рассказывают, что Маленький Принц появился в воображении писателя во время его долгого пребывания в одинокой пустыне. Верно то, что контакт с пустыней и мавританским миром отразится в его книгах «Планета людей», «Маленький Принц», «Цитадель».
«А для нас? Для нас пустыня — то, что рождалось в нас самих. То, что мы узнавали о себе». 
«Планета людей», «Галлимар», библиотека «Плеяды», стр. 218 
«Если я сумею приобщить тебя к языку пустыни — не пустыня главное, главное — напрягающий уклад жизни, — то пустыня, будто солнце, заставит тебя выпустить росток и расти». 
«Цитадель», «Галлимар», «Фолио», № 3367, стр. 374 
Время от времени он ухаживает за некоторыми животными: собака, кот, к которым мы привыкли, но также (и это наиболее удивительно) обезьяна, газель, гиена и хамелеон. 
«Я приручил хамелеона. Приручать — это здесь моя задача. Мне она подходит — славное слово! Хамелеон похож на допотопное чудовище. На диплодока. У него чрезвычайно медлительные жесты, почти человеческая осторожность. Он погружен в бесконечное созерцание, часами оставаясь неподвижным». 
«Письма матери», Джуби, 1927, стр. 196 
Он посвятил долгие часы чтению, изучению арабского языка, письму и мечтательным размышлениям. 
«Марабут дает мне уроки арабского. Учусь писать. Уже немножко получается. Устраиваю приемы вождям. И они приглашают меня за два километра в пустыню на чашку чаю в их шатрах». 
«Письма матери», Джуби, 1927, стр. 195 
В письме своей сестре Габриэль он рассказывает об одном из своих подопечных:
«Я воспитываю лисенка-фенека, — зовется также лисой-одиночкой. Он меньше кошки и у него огромные уши. Он очарователен. К сожалению, он дик, как хищный зверь, и рычит, как лев». 
Письмо сестре Габриэль, [в] «Письма матери», Джуби, 1928, стр. 204 
«Поодаль друг от друга, по одному на сто метров, чуть видны над песком крохотные сухие кустики, не выше суповой миски; они сплошь унизаны маленькими золотистыми улитками. На рассвете фенек отправляется за провизией. И тут я наталкиваюсь на одну из великих загадок природы. Мой лис задерживается не у всякого кустика. Иные он не удостаивает вниманием, хотя они густо унизаны улитками. Иные опасливо обходит стороной. К иным приступает деликатно — не объедает начисто. Снимет две-три ракушки — и отправляется в другой ресторан.
«Планета людей», «Галлимар», библиотека «Плеяды», стр. 252 
«Лиса-одиночка» всплывет в его памяти через 15 лет. Не тот ли это Лис, который просит Маленького Принца: «Пожалуйста, приручи меня!»? Он пишет свою первую книгу, «Южный почтовый», которая была опубликована в 1929 году. 
«День тянулся нежилой, не обставленный событиями. Просто движение солнца — чистая астрономия. Просто на несколько часов земля подставляет бока солнцу. Здесь человеческая природа больше не питала слова уверенностью, и они, в конце концов, теряли смысл. Ничего в них больше не было, кроме песка. И даже самые весомые — „любовь“, „нежность“ — не отягощали сердце бременем полноты». 
«Южный почтовый», «Галлимар», изд. «Плеяды», стр. 89 
«И сколько бы образов ни мелькало перед нами — мы были пленниками единственного: в нем проступало своим истинным весом бремя этого солнца, этих песков, этого безмолвия. Мир рухнул на нас. А мы оказались так слабы и безоружны. Нашим жестам под силу разве что обратить в бегство пару газелей. Наши голоса не слышно и за триста метров, им не долететь до людей. Каждый из нас падал однажды на эту неведомую планету». 
«Южный почтовый», «Галлимар», изд. «Плеяды», стр. 100 
«А ночь волшебна. Где ты, Жак Бернис? Здесь ли, там ли? Твое присутствие уже почти невесомо. И Сахара вокруг меня так бесплотна, что едва выдержит кое-где прыжок газели и с трудом, на самой плотной складке песка — легкого ребенка». 
«Южный почтовый», «Галлимар», изд. «Плеяды», стр. 107 

Сент-Экзюпери и его друзья

 
Впервые Маленький Принц появляется в письме, которое Сент-Экзюпери написал в мае 1940 своему другу Леону Верту, которому через несколько лет он посвятит «Маленького Принца». 
Леону Верту 
Прошу детей простить меня за то, что я посвятил эту книжку взрослому. Скажу в оправдание: этот взрослый — мой самый лучший друг. И еще: он понимает все на свете, даже детские книжки. И, наконец, он живет во Франции, а там сейчас голодно и холодно. И он очень нуждается в утешении. Если же все это меня не оправдывает, я посвящу эту книжку тому мальчику, каким был когда-то мой взрослый друг. Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит. Итак, я исправляю посвящение:
Леону Верту, когда он был маленьким
На одном из набросков мы видим маленького человечка, стоящего на облаке, пролетающем над планетой, на которой можно заметить барашка, розу, несколько домов и большие деревья. Однако, обстановка трагична, так как идет война. Вдали можно увидеть дома, охваченные пламенем, в то время как над ними пролетает маленький чертенок, взобравшийся на облако, символизирующее немецкий Мессершмит.
«Преобладают два чувства: грусть перед возможной смертью, как сегодня вечером, и меланхолическая задумчивость при виде стольких садов, двери в которые захлопнутся. Достаточно одной бомбежки „Мессершмита“, которая вмиг сожжет вас, как сухое дерево. Это случится неожиданно, как гром среди ясного неба. А потом — долгое и беззвучное пикирование». 
«На правах сражающегося, а не туриста», [в] «Военные записки», «Галлимар», «Фолио», №°2573, стр. 46.
Во многих письмах из своей переписки с Леоном Вертом, Сент-Экзюпери рисует пером этот персонаж, придавая ему различные формы. Он то крылатый, то летит на облаке, то стоит на земле. Его даже можно увидеть в компании маленькой собаки с шапочкой на голове. Идет ли речь о Маленьком Принце? Кто же он, этот маленький персонаж, напоминающий нашего старого знакомого? 
Переписка между Леоном Вертом и Антуаном де Сент-Экзюпери раскрывает их крепкую дружбу. В тексте «Маленького Принца» пилот, потерпевший крушение в пустыне, признается читателю, что он хотел бы «начать эту историю как волшебную сказку», и что он сказал бы: 
«Жил да был Маленький Принц. Он жил на планете, которая была чуть больше его самого, и ему очень не хватало друга…» 
«Маленький Принц», Галлимар, Фолио № 3200, стр. 24 
«То, что было для нас очень важно и делало Леона Верта важнее толпы менестрелей — это само его присутствие. Потому что он был человеком, а не скоморохом». «Важные моменты жизни так парадоксальны… Не всегда их можно описать словами. […] Ты еще не коснулся долгожданного сокровища, но, тем не менее, вдруг, не зная отчего, чувствуешь себя богачом. Еще не сформулирована новая истина, но чувствуешь, как все вдруг становится проще. Не было сказано ни слова, но чувствуется, что вчерашнее препятствие уже пройдено, и неожиданная безмятежность смягчает сердце».
Разрозненные страницы из писем Леону Верту, «Галлимар» 
В интервью, данном одному американскому журналу и озаглавленном «Воспоминания о некоторых книгах», Сент-Экзюпери начинает рассказ c признания: 
«Первой книгой, которую я по-настоящему полюбил, был сборник волшебных сказок Ханса Христиана Андерсена». 
«Воспоминания о некоторых книгах», Военные записки, Фолио № 2573, стр. 140 
«В открытом море вода совсем синяя, как лепестки самых красивых васильков, и прозрачная, как чистое стекло, — но зато и глубоко там! Ни один якорь не достанет до дна; на дно моря пришлось бы поставить одну на другую много-много колоколен, только тогда бы они могли высунуться из воды». 
«Русалочка», Г.-Х. Андерсен 
А в начале «Маленького Принца» мы читаем: «Когда мне было шесть лет, в книге под названием „Правдивые истории“, где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея — удав — глотала хищного зверя». Актриса Аннабелла, исполнявшая заглавную роль в фильме «Анна-Мари», снятом в 1935 году по сценарию Антуана де Сент-Экзюпери, рассказывает, что часто его навещала, когда он находился на лечении в госпитале Лос-Анджелеса в 1941 году. 
«Сент-Экзюпери и я, отныне мы стали сообщниками. Могу сказать, что рядом с ним я переставала существовать! Нашей точкой соприкосновения была поэзия, и вместе мы уносились в страну волшебных сказок. Думаю, он был счастлив от этой перемены обстановки, так как на земле ему было скучно… Он скучал в Америке, где чувствовал себя потерянным, говорящим на чужом языке, отрезанным от своей родины…» 
Аннабелла читала ему «Русалочку» Андерсена, произведение, которое она особенно любила. Кажется, что они оба, мало-помалу, родили идею написания сказки, будущего «Маленького Принца». 
«Мы познакомились под знаком волшебных сказок, и наш разговор многим людям показался бы очень странным. Вот почему теми, кого мы любили принимать в нашем кружке, были Русалочка, маленькая Ида, продавщица спичек у Андерсена и Маленький Принц…» 
«Время от времени мы часами говорили с ним по телефону. „Послушайте, говорил мне он, я прочитаю Вам главу, которую только что написал…“ Вот так Маленький Принц стал для меня таким же живым и реальным, как и все актеры, с которыми я снималась в течение моей карьеры. Это стало связью между нами».
Аннабелла, «Под знаком волшебных сказок», «Икар, журнал о французской авиации», № 84 
«Это розовые кусты. Днем я выставляю их на балкон, а ночью убираю, потому что ночью холодно». 
«Анна-Мари», Первоначальный сценарий, «Галлимар», изд. «Плеяды», стр.1085 
Находясь в изгнании в США с декабря 1940, Антуан получил большую известность с выходом в свет «Военного летчика» в феврале 1942.
Летом 1942 года Сент-Экзюпери ужинал со своим американским издателем Эженом Рейналем и его женой Элизабет. Она и подсказала Сент-Экзюпери, рисующему на скатерти ребенка, написать книгу для детей. Для издателя было традицией выпускать книгу на Рождество в подарок маленьким читателям. 
Супруга Кертиса Хичкока, Пегги, рассказывает, что ее муж, наблюдая за Сент-Экзюпери, постоянно рисующим маленького мальчика с развевающимся шарфом, предположил, что этот человечек смог бы стать героем детской книги. 

Написание «Маленького Принца»

Как бы то ни было, летом 1942 года Антуан де Сент-Экзюпери начинает написание того, что станет одной из самых читаемых книг в мире. Бернар Ламотт делает несколько рисунков, но им не хватает простоты. Сент-Экзюпери сразу же покупает себе набор цветных карандашей и акварельных красок и начинает рисовать. Он даже просит своих друзей, которые заглядывают к нему в Бевин Хауз, позировать ему, чтобы было легче рисовать. Из рисунков, неиспользованных для иллюстрации Маленького Принца, но сохранившихся в библиотеке Пирпонт-Морган, мы многое узнаем об эволюции мысли Сент-Экзюпери и его подходов к живописи. 
Вот Маленький Принц, который, возможно, занят разговором с улиткой. Разве характерная медлительность улитки не напоминает нам речь Лиса:
 «Сперва сядь вон там, поодаль, на траву — вот так. Я буду на тебя искоса поглядывать, а ты молчи. Слова только мешают понимать друг друга. Но с каждым днем садись немножко ближе…» 
«Маленький Принц», Галлимар, Фолио № 3200, стр. 73 
А кто же этот бородатый человечек в котелке?

А этот господин, держащий книгу, разве это не прообраз Географа? Или же речь идет о дельце? А что же сказать о господине в очках, устроившемся на планете Маленького Принца?

А этот человечек с короной на голове напоминает честолюбца, который мнит себя королем бала. Возможно, из задуманного Сент-Экзюпери короля появилось сразу два персонажа.
Что же касается пьяницы, то он смотрит на нас с хитрецой; можно подумать, что он пьет за наше здоровье или спрашивает нас о чем-то. 
Я позволяю вам открыть удивительную планету этого странного Маленького Принца, который охотится за бабочкой. Несомненно, речь идет не об астероиде Б612, так как круглые, словно жемчужины, гусеницы ищут себе пропитание, поедая цветы. В этот момент барашек не представляет опасности. 
Можно вообразить еще множество вещей. Интерпретация этих набросков, не сохранившихся в оригинальном издании, зависит в конечном итоге от нашего персонального прочтения «Маленького Принца». Это чтение раскрывается как загадка и приглашает нас, как получить удовольствие, так и задуматься о серьезных вещах. 
Нам бы хотелось завершить эту историю словами Леона Верта, друга Сент-Экзюпери, так как для всех нас «Маленький Принц» является прекрасной историей любви и дружбы. 
«Улыбка Сент-Экзюпери тотчас завладела домом и людьми. Он мгновенно завязал с ними свои неожиданные отношения. Ибо он обладал властью не только покорять детей, но и убеждать взрослых, что они — такие же настоящие, как герои волшебных сказок. Сент-Экзюпери до конца жизни так и не расстался с детством. Взрослые не умеют узнавать себе подобных, они видят только крохи, разрозненные черты, почти неразличимые в неверном свете. А ребенок видит людей ясно и отчетливо. Все они для него так же несомненны, как Людоед и Спящая Красавица. Он живет в мире определенности. Сент-Экзюпери владел искусством придавать людям эту определенность. Благодаря нему в ту ночь каждый открыл в себе Мальчика-с-пальчик…»
Леон Верт, «Сент-Экзюпери каким я его знал», изд. Вивиан Ами, стр. 92-93

 

© IGF1991
Бесплатный конструктор сайтов - uCoz